Свидание на Аламуте - Страница 105

105

Наблюдая за цифрами, пробежавшими по окошечку в «авторучке», Шкипер заключил:

– Судя по температуре тела, она убита примерно двадцать минут назад. Значит, они еще внутри.

Шкипер поднялся, вытирая салфеткой свой чудесный прибор, и кивнул на вход:

– Лис, Мари – на прикрытии! Пошли, Медный.

Они вступили в прохладный сумрак. Свет пробивал коридор всего на несколько метров. Шкипер обернулся и что-то сунул Медному в руки. Это был фонарик размером со спичечный коробок, который легко оделся кольцом на палец. Подземелье прорезало два голубых луча, показывая, что ступени уходят вниз. Эти лучи проползли по потолку, ощупывая неровную каменную кладку, то и дело мешком прогибающийся вниз потолок.

Было очень тихо. Внутри пирамиды тишина казалась огромным закристаллизовавшимся куском льда. Каждый звук, который издавали их скользящие тела, ощущался грохотом в ушах – шорох босых ног по полу, покрытому даже не песком, а какой-то невесомой, словно вата, пылью, сокращения грудной клетки, даже биение крови в висках.

Коридор разделялся. Шкипер показал жестом: вправо! Сжимая в руках холодный металл непривычного для него пистолета, Медный двинулся в правый коридор. Вата под ногами не кончалась, она пружинила, как мох. Луч выхватывал щербатые стены – бугристые, покрытые какими-то наростами. Медному казалось, что он шел по гигантскому кишечному тракту.

Через пятнадцать шагов Андрей увидел пятно света; его полоска пробивалась из-за полога. Губы у Медного стали сухими, глотка тоже окаменела, дыхание застряло где-то в горле. Он рывком откинул заскрипевший полог – царапающий руки, покрытый какими-то кристаллами, брезент – и оказался в пустой комнатке, где посредине стоял грубо сколоченный деревянный стол, а на нем, на листах бумаги, были разложены черепки.

И тут Андрей совершил ошибку. Он подошел к столу и уставился на кусочки глины, белой от старости, с малоразличимой насечкой – то ли клинописью, то ли орнаментом. Сумрак в комнатке разгонял единственный электрический фонарь, укрепленный на штативе в углу. Свой пистолет Медный опустил, всматриваясь в черепки. И в этот момент другой ствол леденящим металлом уперся ему в затылок. Медный услышал английскую речь:

– Стоять! Не двигаться!

И тотчас же неизвестный досадливо и удивленно воскликнул:

– Оh, shit!

Ледяной кружок ствола отклеился от затылка Андрея. Одновременно в комнатке появился второй голубой луч, и раздался спокойный голос:

– Не делайте глупостей, Кроу. Опустите оружие!

Медный обернулся. Англичанин, все в той же униформе цвета хаки с множеством карманов, стоял посреди этого помещения, глупо озираясь. Его черная шкиперская бородка была запорошена белесой пылью. Из темноты, от стены, в которой, видимо, скрывался еще один вход, выступил Шкипер со своим огромным АПС. Снова скрипнул брезент, на складках которого теперь уже отчетливо виднелась соль, и в помещение вошла Лис. Топик ее был испачкан красным. Нет, это песок…

– Что тут ви делаетесь? – пробормотал англичанин, переводя взгляд с лица на лицо, и опустил в пол ствол револьвера.

Это была диковинная, длиннодулая, блестящая хромом австрийская «Целиска», похожая на кольты Дикого Запада. Она гипнотизировала.

В этот момент Лис зашла за спину англичанина; свое оружие она засунула за ремень шорт, а руками с длинными худыми пальцами, которые в полумраке казались мраморными, закрыла Кроу глаза. Англичанин вздрогнул, дернулся и буквально через пятнадцать секунд застонал, словно от какой-то внутренней боли. «Целиска» с лязгом вывалилась из его руки, взметнув облачко этой мохнатой пыли у самых босых ступней Лис.

– Проклятье! – Кроу простонал это хрипло, тягуче, а потом перешел на английский. – Да, конечно. Смотрите, это план пирамиды…

Лис с усмешкой отпустила его – информация передана успешно. Кроу бросился к деревянному столу и одним движением небрежно смахнул черепки. Красно-бурое облако поднялось в воздух от бумаг; хрустя ими, он разложил карту на шершавой древесине. Все сгрудились у стола, и в это время через полог в комнатку скользнула Валисджанс.

– …сейчас мы находимся в боковой галерее, – возбужденно говорил Кроу, и его голос звучал тут гулко, как в склепе. – Здесь. Видимо, это бывшее хранилище благовоний. Вторая галерея тоже ведет сюда, описывая полукруг. Там, в ее окончании, есть спуск… в колодец глубиной в пятнадцать метров, который выходит в главную галерею.

– По нему можно спуститься?

– Оборудование есть, у меня… тут…

– Скажите, Кроу, – вдруг снова перебил его Шкипер, – сегодня-вчера гости из Каира были? Туристы? Иностранцы?

Англичанин недоуменно посмотрел на него, вздыбив мохнатые брови, потом спохватился:

– Ах, да, конечно… Приезжал один северный шейх.

– Северный?!

– Из Северной России, с берегов арктических морей… В мехах. Был он с чиновником из каирского министерства культуры. Осматривали они пирамиду. На двух машинах приезжали… Они уехали вчера поздно вечером.

Лис и Шкипер понимающе переглянулись.

– Галерея, в которую мы попадем из колодца, широкая?

– Да. Тридцать метров она идет прямо, потом расходится и ведет еще глубже вниз; один ход – в усыпальницу номер один, второй – в Большую усыпальницу. Мумии дочерей фараона находились именно там! Сейчас она пуста…

– В нее можно проникнуть иным путем? – резко спросил Шкипер.

– Да. С той стороны пирамиды есть новый вход в Большую усыпальницу. Мы его обнаружили недавно. Три дня назад. Там очень узкий коридор – видимо, для главного жреца.

– Сколько людей могут поместиться в усыпальнице номер один?

105