Алехан опрокинул в себя рюмку. Пил он до сих пор по-русски, широко раскрывая рот. Положил в рот твердую дольку засахаренного финика. Пробормотал:
– Я за своих испугался. Одни у меня, понимаешь! Данька… Янка…
– Мировые у тебя дети, Леша, вопросов нет. Особенно девчонка. Как она в столовую банку со скорпионом притащила! Народ шуганулся, а они с Данилой сидят, насекомое рассматривают. Они у тебя все живое, похоже, любят.
– Ну да. Юные натуралисты!
– Леша, а почему ты няньками цыганок взял?
– Не поверишь.
– Да ну! Я ж их тоже знаю…
– Знаешь, да? А это ведь черт знает что, а не цыганки.
– Вот как?
– Вот тебе и «как»… Давай еще?
– Не, Леш, мне еще с ребятами разговаривать.
– А… ну, как знаешь. Твое здоровье.
Толстые губы Алехана сжали еще один засахаренный финик. Здесь закусывали только восточными сладостями.
– Они не цыганки… Они – черти! То есть ведьмы. Настоящие. Мирикла мне два оффшорных предприятия уже оформила. Прикидываешь? Я тут только по делам днем и мотаюсь, а вечером с ней консультируюсь. Шесть языков знает. Я ей доверяю, знаешь, как?! Как себе не доверяю. И дочка ее, Патрина, которая вам помогала. Ее дети любят. Как мать.
– А почему они… ну, такие, в джинсах все время, и… Они что, в джинсах купаются?
Алехан ухмыльнулся.
– Видал, вон там яхта подходит к берегу? Ну, у пирса. Я ее арендовал на недельку. Вот они уходят на ней в море и купаются. А так – не положено. Патринка скромная очень. Да и Мири тоже нельзя в купальнике… Ты бы видел ее в Москве, когда мы там пересадку делали. Я ее с собой на выставку взял, ну, там… по делам разным. Как референта. Каблуки пятнадцать сантиметров, платье французское. Мне тогда один фирмач с «АВТОВАЗа» за нее десять штук баксов предложил.
– За что?
– За ночь.
Медный поперхнулся. Впрочем, он и сам понимал, что магнетизм этой немолодой женщины фантастичен. Как она сидела тогда в этом белом платье на террасе! Аристократизм, сексуальность, запечатанные, словно тонкий искус, в бутылке безумно дорогого вина…
– А ты?
– А я ему дал… в дыню, – неохотно ответил Алехан. – Ладно, это не в тему…
Он помолчал. Посмотрел на рюмку коньяка, на дне которой под солнцем Эль-Кусейра колыхался крохотный остаточек, и закончил:
– Я за них, блин, кого хочешь положу! Слышь… у меня как жена умерла, я таких баб среди русских не встречал, понимаешь?
– Ладно, Леш, не кипятись… Я тоже ее уважаю. Интересная женщина!
Медный посмотрел на часы. Пора идти ловить Шкипера с Лис. После того, как их всех повязали в глубине карьера, ситуацию помогли разрулить как раз Валисджанс и эта пожилая цыганка: мисс – по-английски, а Мирикла на непонятном языке объясняла полицейскому майору суть ситуации. Тот бледнел, зеленел, краснел… потом чертыхнулся, но отдал честь Мирикле, поцеловал ее унизанную перстнями руку и мигом отозвал своих парней.
Участники были довольны приключением, а медитацию Медный пообещал провести позже. Валисджанс, Лис и Шкипер пошли отмечать счастливый конец в один из баров на территории отеля – один из шести.
Медный обшарил все, плюс три ресторана, пока в одном из них не наткнулся на Алехана. И этот «новый русский» оказался нормальным человеком…
– Слышь, завтра у вас что?
– Медитация.
– А-а… Круто! А мне надо завтра в Александрию смотаться. Возьмешь моих на медитацию?
– Детей? Ну… ну, наверно.
– Ты бери, добро?
– Добро. Слушай, Леша, а я ведь думал, что ты типичный… «новый русский». Ну, знаешь, как в анекдотах… Не обиделся?
– Да ну на фиг…
Алехан осклабился, повел плечами, задумчиво посмотрел куда-то вдаль – туда, где над серым крошевом зонтиков синел пляж отеля, – и вдруг сказал медленно:
– Да был я… «новым русским». А потом, прикинь, такая байда случилась… Пришла ко мне в магазин… ну, бутик я на Красном держу один, модный… пришла девка. Вот как вы ходите – босая вся, все дела. И я, понимаешь, влюбился. Она как принцесса была, понимаешь? Хрен его знает, что со мной случилось. Потом я Мириклу с Патринкой встретил. Потом… – Он помедлил и потер виски. – Потом до хрена чего было. Мне не до принцессы стало с моими «цыганками». Они меня как заново собрали, по частям. Короче, пропала та принцесса. Совсем. Недавно узнавал. И вот тут теперь… нервы на пределе! И детей люблю, боюсь за них… Ладно, давай. Будь с добром!
Медный поднялся. И пожал ладонь странного человека с красной бычьей шеей и круглой, как репа, стриженой головой.
И, похоже, с очень нежным, тонко чувствующим сердцем.
Информация для читателя
Злу воздано по заслугам. Хотя знаем ли мы, что такое Зло и что такое Добро? Кто-то, могучий и невидимый, играет по СВОИМ правилам. Три царевны, три мистических силы – ассасины, шаманы и древние цыганские рода сошлись в финальном поединке. Больше ничего сделать невозможно… Что смогут сделать они? Царевна Укок – в Египте. Там же и Мирикла с Патриной… Царевна Ассасинов, Невеста Старца – в Аламуте. Это Битва. Битва трех царевен и тех, кто стоит за их спинами.
Неизвестно, чем она закончится. Царевен три, а магических эгрегора – два. Третьей его – не дано…
Кто победит?
Информация для читателя
…И снова мы вернулись к началу. Когда родился Иисус, к его колыбели пришли три мистических князя, мага, родоначальники своих орденов. Гаспар, Мельхиор и Валтасар. Они принесли Христу дары… родился царь мира. Но потом Валтасар был уничтожен, и началось междувластие. Север стремится соединиться с Югом, но Восток враждует с Западом. Борьба вечна, жестокая и кровавая.