Свидание на Аламуте - Страница 51

– …Собственно, я тут проездом. Случайно, – говорит полковник, рассматривая камин сквозь сизую фактуру джина. – В порядке частного визита, скажем так… Так вот, можно утверждать, что Невесту номер один из Парижа они вывезли. Совсем. Мы сделали все, что могли, мы локализовали ее местонахождение – она вышла на связь с нами… Но вы же знаете, что французская полиция со времен кастрата Фаринелли считается самой тупой и грубой в Европе. Увы, чиновники французского МВД все изгадили. Была там одна девчонка… китаянка. Она в последний момент получила какую-то информацию, попыталась задержать их, но не смогла. Ее переиграли. Увы! Так что Невеста номер один сейчас на пути… на пути к конечной станции.

Ему внимали: рыжебородый сэр Реджи в диковинном турецком красном халате, остроносых туфлях и феске; небритый Капитоныч, непривычно тихий; и Мими, свернувшаяся калачиком в большом кресле, вытянув на всеобщее обозрение голые черные ноги, словно выточенные из дерева редкой породы. Каминный зал не был огромен, как это принято в старых замках бриттов; наоборот, он был компактен, и дубовые своды потолка сходились почти над самой головой полковника, создавая особый уют.

– А остальные? – спросил сэр Реджи, почесывая рыжую бороду.

Он изредка жадно припадал к мундштуку кальяна, стоящего у ножек кресла. Кальян отсвечивал древней бронзой и потемневшим стеклом.

– Невеста номер два… исчезла. Мы не можем ее обнаружить. Я думаю, что и не сможем до самого последнего места. Она под плотной оболочкой магических сил Севера, это Гиперборейские технологии. Мы – пас! Невеста номер три – в Египте. Сейчас она в Александрии, а через три дня едет в Каир. Мы за ней наблюдаем.

Капитоныч слушал его, сидя на покрытом ковром паркете в позе лотоса. Внезапно покачнулся и сказал хрипло:

– Девочка Майя не выпила майского чая… в августе надо ждать императора! Взять императора Августа и августейшую особу и смешать в одном флаконе. Хоп! Есть Точка Сборки.

– Августейшую особу? – полковник отхлебнул джина, прищурился и вдруг перевел разговор на другое. – Сэр Реджи, а что слышно об этом арабском проповеднике, которого убили?

Англичанин поежился.

– Его не просто убили. Его буквально заживо замуровали в бетон. На окраине Лондона… Скотленд-ярд начал расследование, но чувствуется, перспективы нет. Там сумасшедший дом, ни одного вменяемого свидетеля. Хотя все видели. Погиб один их сотрудник.

– Мотивы? – кольнул вопросом Заратустров. – Что мог знать?

– Али Орхан Джемаль был одним из авторов того самого документа американского госдепа, а точнее, ЦРУ, – «Исламский халифат».

– Вот как? А я думал, его создал фонд Коэна.

– Фонд работал с Джемалем, как с одним из самых известных знатоков исламской цивилизации.

– Черновиков не осталось?

Сэр Реджинальд покачал большой головой.

– Нет. Я проверял. Он все отправил американцам, до последнего файла… и стер свой диск. Неизвестно, все ли они использовали из написанного.

– Хорошо, – перебил Заратустров; лед в его бокале угрожающе брякал, – кто мог знать об этой работе Джемаля?

В комнате опять стало тихо, только потрескивали натуральные дрова в камине – канадская береза. Сэр Реджи молчал, зато завозился Капитоныч и подал голос:

– Дай уехал в Китай, остался один Попрошай! Дая надо вызвать из Китая, он притащит за собой Дао, и оно укажет путь.

Эта реплика провалилась в тишину, как камень в пруд, пустив колышущиеся круги; а когда последний круг замер, Мими вытянула руку из-под клетчатого пледа, грациозно почесала слегка отливающую фиолетовым голую пятку и проговорила сонно:

– Ли Хань занимался переводом работы Джемаля. Его английский надо было адаптировать.

– Ли? – тихо и обескураженно спросил сэр Реджи.

Полковник замер с сигарой во рту. Посмотрел на англичанина. Тот отложил мундштук и пояснил с ноткой тревоги:

– Ли Чжан Хань – самый способный его студент. Он сейчас один из референтов ее высочества Сары Фергюссон. Что вы скажете, полковник?

Заратустров встал. Подошел к низенькому столику в центре комнаты и глубокомысленно, молча, наплескал себе джинну. Потом со стуком опустил толстодонную бутыль на стеклянную столешницу и ответил:

– Говорите, Чи… то есть Ли – ее референт? Учтите, в Лондоне остались Вуаве и его турецкая помощница. Если им понадобится покинуть Англию, они предпримут акцию для прикрытия. Громкую. Когда-то ИХ дела начались с убийства Конрада Монферратского. А теперь самым удачным делом будет убийство Сары Фергюссон. Представляете, какой поднимется шум? А под этот шум Вуаве тихонько покинет Англию и направится к месту инициации… Слушайте, Реджи, а ведь муж Сары, принц Эндрю, – куратор королевских ВМС! У него явно есть доступ к бункеру Уинстона Черчилля, а?

…Лондонская хмарь была сыра и густа даже на вкус, Майбаху она напоминала промокшую сахарную вату. Издатель ехал в огромном «кадиллаке», на переднем сидении, и только-только перестал раздраженно шипеть, как раскаленное масло на сковородке: за последние четыре часа ему ни разу не дали покурить – ни в аэропорту, который, видите ли, присоединился к Европейской антитабачной конвенции, ни в самолете «Бритиш Эйруэйз». Сейчас он узнал от полковника, ведущего автомобиль, что в Англии его ждет столь же печальная ситуация – курить в ресторанах и пабах, за исключением тех, которые имеют статус ночного клуба, нельзя, а все пабы, где можно попробовать настоящее черное пиво, закрываются в десять часов вечера. Подаренная же полковником «Коиба» выглядела не более чем жалкой палочкой и настроения не улучшала.