Свидание на Аламуте - Страница 12

К оглавлению

12

– Оба-на! Есть! – воскликнул Шкипер и по-английски приказал американке: – Ну-ка, Мари, закрой глаза и поставь точку на карте. Точку, черт, фломастером своим.

Так как фломастер как раз был зажат между большим и указательным пальцами голой ступни Валисджанс, она просто спустила ногу с кровати и, хихикнув, ткнула в карту. Черная точка появилась как раз рядом с площадью Звезды. Шкипер приник к карте и, выхватив из пальцев Мари фломастер, победно взмахнул им.

– Все! Есть Точка Сборки! Давайте бисер метать, быстренько, бисерок… Как ты сказала? «Совэ» – это спасти? Совэ, совэ… Сова!!!

Лис перевела. Снова засмеявшись, Мари захлопала в ладоши и выдала пулеметную очередь французских слов.

– Она говорит, что сова по-французски – звучит как «ибу».

– Как?!

– Ибу, – с невинным лицом проговорила девушка. – Почти по-русски… Ладно, это обсудим. Значит: sauver – sauter – sonner… Спасать – прыгать – звонить. Что еще?

– С Мадлен с этой, давай, давай, Лисонька! Мадлен – это же имя! Магдалина! Ага, помнишь? Чтобы не маяться по жизни, надо выпить в мае с девушкой Майей майского чаю на площади Победы…

– Qu’est-ce que c’est? – захлебываясь смехом, осведомилась Валисджданс.

– Непереводимая игра слов! Значит, нужно найти девушку по имени Мадлен и вылизать эту Мадлен… дочиста.

– Церковь или девушку? – деловито поинтересовалась Лис.

– Э-э…

Шкипер замялся, но тут Мари, немного успокоившись, безмятежно выдала по-английски:

– О’кей, я вас обожаю! Madel-EINE – sEIN. Грудь. Надо сначала испачкать грудь, а потом ее очистить. Wow!

Американка повалилась на кровать, задыхаясь от хохота и задрав к лепному потолку свои бесподобные коричневые пятки. Шкипер сидел с глупым видом, пока до него не дошло, и ледяной взгляд Лис пал на его голову, как кара небесная. Она, сидя в кресле, изловчившись, босой ногой ловко пихнула его в плечо, и он повалился на пол. В ту же секунду ее ступни стиснули голову Шкипера, прохладная кожа подошв обвила не очень бритые щеки и, склонившись над пойманным в плен другом, девушка проговорила с угрозой:

– Родной, даже и не думай! У тебя там будет только один вариант, КОГО ОБЛИЗЫВАТЬ!


Через час, после заказанной в номер бутылочки виски, которое Мари безбожно разбавила содовой, общая концепция вырисовалась. Флэш-моб, приглашающий всех девушек по имени Мадлен на соответствующую станцию метро, должен был собрать народ в сквере на бульваре Мадлен. Место это как раз находилось между Министерством юстиции на Вандомской площади и Министерством внутренних дел на рю де Соссэ, и это вселяло надежду на то, что акция будет достаточно громкой. Дальнейшие детали «движняка» прорисовывались легкими штрихами: строится небольшой помост из пластика и дюраля, арендуется повар из ресторана «Люка Картон», что на площади Мадлен, с запасом взбитых сливок, крема и цукатов, организаторы звонят в колокольчики и прыгают. Затем повар обрабатывает участниц конкурса, а желающие из публики поглощают все это великолепие прямо с тел участниц за… за скромную сумму в размере ста евро.

– А участники будут? – опасливо спросил Шкипер.

– Будут, – заверила его Мари. – Более того, все пройдет корректно и организованно.

Шкипер вздохнул: «У нас бы просто всех передавили!»

Таким образом, Мадлен «вылизывается», полученная торсионная энергия уничтожает мусор в церкви и вокруг, энергетический танец закрепляет успех, и все полученные средства перечисляются на счет профсоюза уборщиков. В перерывах специально подготовленная группа из отдельных участников читает симороновские произведения собственного сочинения… В общем, получается маленький, типично парижский веселый бордельеро на грани хулиганства. За поэтами решено было ехать прямо сейчас в один из ночных клубов Латинского квартала.

Вечер уже набух темно-синим и светился многочисленными огнями в окна номера.

Уже стоя в дверях, Шкипер спросил:

– Лис, а наша Мари участвовать будет? Ну, эта…

Лис посмотрела на него странно, потом обернулась к американке и что-то сказала ей. Та рассмеялась. В следующую минуту девушки вышли на середину комнаты, обнялись и… почти одновременно совершили маленький стриптиз: одна расстегнула сзади лифчик, а вторая сбросила халатик.

Шкипер от вида двух сочных, тронутых хорошим загаром обнаженных бюстов ойкнул, покраснел и юркнул к себе в комнатку. Его провожал заливистый хохот.

Тексты
Майя, Махаб аль-Талир и другие

Примерно в то время, когда от отеля «Фамиллиа» на рю дез Эколь, одиннадцать, отъехал алый «феррари» с хохочущей Мари Валисджанс за рулем и ее спутниками, недалеко от них, на площади Конкорд, в известном отеле «Крийон», памятнике восемнадцатого века, в ресторане «Обелиск» обедали Майя и Махаб аль-Талир. Араб был в светло-салатовом костюме с белым галстуком и в своем неизменном тюрбане, девушка – в только что приобретенном, из коллекционного бутика, брючном костюме от Carago – изумрудном комплекте с яшмовыми пуговицами. Короткие волосы Майи были обработаны одним из лучших парикмахеров отеля, и теперь девушка все время старалась украдкой заглянуть в любое попавшееся на пути зеркало. Она не могла поверить, что простая стрижка смогла волшебным образом сделать ее волосы в сотню раз пышнее, чем они были до пересечения всех государственных границ.

Майя разговаривала с арабом по-английски.

– …и я напомню, что происхожу из рода суфиев, поэтому могу относиться к исламским ценностям более объективно, чем мои соотечественники, – говорил Махаб аль-Талир, намазывая серебряным ножом на половинку булочки крем из мидий с шафраном. – И надо сказать, что собственно персов, если отслеживать их генеалогию от ариев и их пророка Заратустры, в нынешнем Иране почти не осталось. В Иране они называются гебры. Они все так же исповедуют зороастризм, поклоняются вечному огню…

12